Война из-за войны с Ираном только началась
Трамп говорит, что хочет заключить сделку, но заинтересованные стороны в его администрации и за ее пределами настаивают на конфликте.
По сообщению Тасним новости со ссылкой на информационное агентство " Responsible Statecraft", в Вашингтоне барабаны войны звучат все громче.
В последние недели многие из тех же неоконсервативных голосов, которые подтолкнули США в Ирак, призывают нанести удары по Ирану. Такие группы, как «Фонд защиты демократий» и «Вашингтонский институт ближневосточной политики», снова продвигают конфронтацию, утверждая, что лучшего времени для действий, возможно, никогда не будет. Но это опасная иллюзия, которая рискует сорвать то, чего, по словам самого Дональда Трампа, он хочет: сделку, а не еще одну катастрофическую войну на Ближнем Востоке.
Война с Ираном не просто грозит очередным бесконечным конфликтом. Она подорвет более широкую повестку Трампа внутри страны и за рубежом.
И самое опасное последствие? Удар может иметь обратный эффект. Если Иран выйдет из Договора о нераспространении ядерного оружия, последние нити международного надзора исчезнут.
Трамп может войти в историю не как президент, разрешивший иранский кризис, а как тот, под чьим надзором Иран наконец стал ядерной державой. Это не то наследие, которое он хочет, и которое страна может себе позволить.
Подняв тревогу, Трамп недавно заявил: «Скоро что-то случится с Ираном». Но он также ясно дал понять: «Надеюсь, мы сможем заключить мирное соглашение. Я говорю не из-за силы или слабости, я просто говорю, что предпочел бы видеть мирное соглашение, чем другое».
Трамп не одинок. В недавнем интервью посланник США по внешней политике Стивен Уиткофф предложил заметно более сдержанную точку зрения на Иран, чем это типично для внешнеполитического истеблишмента. Уиткофф подчеркнул прагматизм, проверку, взаимное уважение и, что самое важное, избегание конфликта. Его замечания отражали обоснованный подход, основанный на четком понимании как американских интересов, так и сложной динамики региона.
Проблема в том, что многие из самых громких голосов, формирующих политику в отношении Ирана — как внутри правительства США, так и за его пределами — активно работают над тем, чтобы саботировать любой реалистичный путь к дипломатии. Они говорят о желании «сделки», но на самом деле требуют капитуляции Ирана: нулевого обогащения урана, демонтажа ядерной программы, разрыва связей со всеми региональными союзниками и кардинального изменения внешней политики. Ни одно иранское правительство не может принять такие условия.
Давайте проясним: если вы продвигаете такие максималистские требования под видом желания заключить сделку, вы не работаете ради мира. Вы закладываете основу для войны.
Ядерная сделка 2015 года была далека от идеала для любой из сторон. Целью выхода из этой сделки было заставить Иран принять более жесткие условия. Этого не произошло.
На этом фоне воинственные голоса снова продвигают иллюзию, что удар по Ирану будет быстрым и эффективным.
Вице-президент Дж. Д. Вэнс, например, в октябре прошлого года предупредил, что «интересы США иногда будут отличаться» от интересов сионистского режима, и ясно дал понять, что избежание войны с Ираном в интересах США. Он предупредил, что такой конфликт будет «чрезвычайно дорогим» и приведет к «огромному отвлечению ресурсов».
Действительно, даже тот же отчет WINEP, который расхваливает возможность удара, тихо признает масштаб того, что он повлечет за собой: «бессрочная, многолетняя кампания по ослаблению ядерного потенциала Ирана, влиянию на его расчеты по распространению ядерного оружия и формированию его политических и военных ответов». Другими словами, это не будет быстрым, точным ударом; это станет началом еще одной бесконечной войны на Ближнем Востоке.
Такой конфликт также повлечет за собой серьезные экономические издержки, от взлета цен на нефть до нестабильности на всем Ближнем Востоке. И это почти наверняка будет иметь обратный эффект в политическом плане: американцы устали от войны, и опросы показывают подавляющую поддержку дипломатии вместо конфликта.
Президент Трамп всегда считал себя посредником. Сейчас самое время заключить сделку, которая имеет значение. Он должен усилить голоса в своем лагере — например, Стивена Уиткоффа — которые понимают, что дипломатия — это не слабость, а стратегия.
Конец сообщения/
