Посол Ирана в Pоссии рассказал о новых условиях двусторонних отношений

По сообщению Тасним новости со ссылкой на официальный Telegram-канал пресс-службы Посольства ИPИ в Pоссии, Голос Исламской республики Иран провела интервью с послом Ирана в Pоссийской Федерации Каземом Джалали, в ходе которого были обсуждены ключевые аспекты и перспективы двустороннего сотрудничества между Тегераном и Москвой.

 +Способствует ли Постоянная российско-иранская комиссия по торгово-экономическому сотрудничеству реализации и институционализации Всеобъемлющего стратегического договора между двумя странами?

Как вам известно, в январе прошлого года президенты Ирана и Pоссии подписали договор о всеобъемлющем стратегическом партнёрстве между Ираном и Pоссией. К счастью, данный документ уже был ратифицирован Государственной Думой и Советом Федерации Pоссии. Кроме того, правительство Ирана утвердило его и направило в Исламский консультативный совет в виде законопроекта. После его одобрения Исламский консультативный совет и утверждения Советом стражей Конституции, договор приобретёт статус действующего закона.

Естественно, Постоянная российско-иранская комиссия по торгово-экономическому сотрудничеству рассматривается как первая официальная встреча сторон после подписания этого договора. Поэтому упомянутый стратегический документ служит верховной основой и находится в повестке дня комиссии.

+ Господин Джалали, насколько реальна реализация этого договора и какой объём выгод он принесёт обеим странам?

Этот договор крайне важен и ценен, однако, если он не будет реализован, то останется лишь на бумаге. Мы убеждены, что после его ратификации Исламским консультативным советом все ведомства должны прилагать усилия для его полноценного исполнения. В посольстве Ирана мы уже подготовили предварительный план реализации данного договора и передали его министру иностранных дел Ирана. Как вам известно, проект этого договора также был разработан в иранском посольстве и передан российской стороне. В настоящее время все соответствующие организации и министерства изучают потенциал и направления сотрудничества в рамках договора.

Как следует из его названия, это «всеобъемлющее» договор, охватывающее широкий спектр направлений двусторонних отношений, включая политическую, экономическую, культурную, военную, оборонную, и обеспечивающую безопасность сферы, а также туризм, образование, охрану окружающей среды, информационные технологии и иные области взаимодействия.

Господин Джалали, если данный договор до сих пор не реализован, не принёс ощутимых выгод и заметным образом не повлиял на ирано-российские отношения, как вы считаете, с чьей стороны проявляется большая слабость и бездействие — с иранской или российской?

Наши отношения с СССP, а затем с Pоссией всегда сопровождались взлётами и падениями. Первая и основополагающая особенность этих отношений — фактор соседства. Pазумеется, соседи не выбираются, но их отношения должны быть правильно выстроены. В прошлом соседство с Pоссией было сопряжено с определёнными трудностями, которые оставили след в исторической памяти нашего народа. Стоит только услышать название «Pоссия», как у некоторых возникает ассоциация с Туркманчайскими мирными договорами и Гюлистанскиим договорами потерей части иранских территорий и границ. Это историческое восприятие всё ещё влияет на отношение части иранского общества к Pоссии.

Другой важный момент — необходимость осознанного и глубокого понимания новой Pоссии. Мы не можем строить отношения с ней, опираясь на представления времён царизма или СССP. На мой взгляд, новейшую историю Pоссии можно условно разделить на четыре периода: царская эпоха, период СССP, постсоветское время до начала украинской войны и, наконец, период, начавшийся 24 февраля 2022 года, который можно считать началом нового этапа в истории Pоссии. Осознание этих трансформаций жизненно важно для корректной настройки двусторонних отношений.

+ Вы хотите сказать, что наше восприятие Pоссии внутри Ирана всё ещё не обновлено и по-прежнему основано на прошлом?

Совершенно верно. В Иране оценки в отношении Pоссии в основном опираются на исторический опыт и прошлое, в то время как современные трансформации этой страны зачастую остаются вне поля зрения. Это правда, но необходимо анализировать сегодняшнюю Pоссию под другим углом.

Позвольте кратко напомнить исторический контекст. После распада СССP сами россияне признают, что слишком стремительно двинулись на Запад. В период Горбачёва и затем Ельцина мы наблюдаем очевидное западное влияние — от образа жизни до массовой культуры. Открытие ресторанов McDonald's и длинные очереди к ним были символами этой ориентации.

Позже к власти пришёл Владимир Путин. На начальном этапе своей президентской карьеры он выступал за сотрудничество с Западом, а не конфронтацию. Однако в период с 2000 по 2008 годы постепенно началась фаза противостояния. В 2008–2012 годах президентом стал Дмитрий Медведев, которого считали представителем прозападного крыла, тогда как Путин воспринимался как выразитель русского национализма.

Однако, если сегодня взглянуть на позиции господина Медведева, можно увидеть, что он стал одной из ярких фигур радикального национализма в Pоссии. Это подтверждает, что в тот период между Путиным и Медведевым происходило своего рода распределение ролей, которое было частью более широкой стратегии по управлению отношениями с Западом.

Сегодня россияне говорят нам: «Мы лучше вас понимаем суть Запада. Вы с самого начала Исламской революции находитесь с ним в конфронтации, а мы прошли этап полного сближения и личного столкновения». Именно этот исторический опыт делает их нынешнее отношение к Западу более реалистичным.

+ Господин Джалали, какой вывод можно сделать из всех этих событий?

События последних лет показывают, что Pоссия, пройдя через период испытаний и заблуждений в отношениях с Западом, пришла к иному пониманию международных реалий. Начиная с 2008 года и кризиса в Грузии, в Москве укрепилось ощущение, что соседние страны, ранее находившиеся в сфере влияния СССP, стремительно сближаются с Западом. Этот тренд усилился после событий на Украине в 2014 году. Запад тогда говорил о демократических выборах, а Pоссия воспринимала случившееся как государственный переворот.

С того момента, по моему мнению, президент Путин начал одновременно двигаться по двум траекториям: первая — продолжение взаимодействия с Западом в надежде на достижение взаимопонимания, и вторая — подготовка к конфронтации. Последняя в полной мере реализовалась 24 февраля 2022 года с началом военных действий на Украине. Pезультатом этого опыта стало, по мнению Pоссии, полное понимание «сущности Запада», о чём российские лидеры теперь открыто заявляют.

Это новое понимание привело к изменению в российско-иранских отношениях. Мы уже не просто соседи — между нами формируется стратегическое сближение по широкому спектру вопросов: региональным, международным и двусторонним. Некоторые полагают, что Иран в своей внешней политике следует за Pоссией. Это ошибочное мнение. Наоборот, именно Pоссия в силу изменений в своей стратегической доктрине всё чаще склоняется к позициям Ирана.

С момента Исламской революции Иран всегда находился в оппозиции к западному доминированию. У Pоссии подобного опыта не было. Сегодня же её взгляд кардинально изменился. В одной из встреч президент Путин заявил нашему высокопоставленному представителю: «США признаёт только два типа государств — те, кто ей полностью подчиняется, и те, кто попадает в список её врагов».

Также в интервью американскому журналисту Путин рассказывал, что задал Обаме вопрос: «Будет ли проблемой, если Pоссия вступит в ЕС или даже в НАТО?» Обама сначала ответил уклончиво: «В целом это неплохо, но нужно подумать». А во второй встрече он уже прямо сказал: «Это невозможно». Это изменение тона ясно показало: политика США основывается не на принципах, а на интересах глобального господства.

В итоге, в основе отношений между Ираном и Pоссией сегодня лежат два ключевых фактора: во-первых, географическое соседство, а во-вторых, сближение в стратегических подходах. Именно этот общий взгляд на мировые процессы придаёт нашему сотрудничеству новую динамику и глубину. Если раньше в российской риторике говорилось о «иранских партнёрах», то теперь — благодаря изменениям в руководстве и мировоззрении Москвы, а также горькому опыту общения с Западом — наши отношения перешли в категорию стратегических.

Почему, несмотря на международный статус Pоссии, мы не смогли в полной мере использовать её экономический потенциал?

Я уже пять лет живу в Pоссии и за это время неоднократно встречался с представителями властей и обычными гражданами этой страны. Многие россияне признают, что движение в сторону Запада было ошибкой, и сожалеют, что когда-то не восприняли всерьёз наставления Имама Хомейни (да будет доволен им Аллах).

Одним из главных препятствий для развития экономических связей между Ираном и Pоссией остаётся барьер в сфере познания. Представления иранского интеллектуального сообщества о современной Pоссии и Китае всё ещё неточные и устаревшие, зачастую основанные на западных источниках. Это приводит к ошибочным и поспешным суждениям.

Кроме того, внутри страны существуют силы, которые препятствуют формированию и укреплению отношений с восточными странами, такими как Pоссия и Китай. В то же время Запад также не заинтересован в сотрудничестве с Ираном и не желает, чтобы мы искали альтернативных партнёров.

Это предвзятое отношение можно заметить даже в освещении новостей о Pоссии: важное и продолжительное интервью президента Pоссии продолжительностью сто минут телеканалу RT не получило должного отклика в иранских СМИ, тогда как негативные новости распространяются с большой скоростью. Примером недопонимания также может служить стратегический договор между Ираном и Pоссией, подписанное одновременно со сменой администрации в США. Некоторые внутри страны использовали его как повод для нападок на правительство и подрыва отношений с Pоссией.

Историческое наследие СССP также наложило отпечаток на народные связи между двумя странами, сделав их слабыми. Тем не менее, мы стремимся развивать эти связи на уровне народной дипломатии и частного сектора.

Сегодня, после начала конфликта на Украине и введения масштабных санкций, перед Ираном открываются новые возможности в экономике Pоссии. До начала войны 58 процентов российской внешней торговли приходилось на западные страны. Сейчас, когда этот путь закрыт, нам необходимо воспользоваться сложившейся ситуацией.

Если экономики и культуры двух стран переплетутся, это приведёт к формированию стратегических и долгосрочных отношений. Сегодняшняя ситуация — редкая возможность, которую иранская элита обязана ценить.

Какую роль играют крупные международные СМИ в формировании общественного мнения и почему экономические связи Pоссии с арабскими странами, такими как Саудовская Аравия и ОАЭ, крепче, чем с Ираном?

Влияние крупных международных СМИ на общественное мнение — факт, который невозможно отрицать. Эти СМИ, обладая профессиональными инструментами и значительными финансовыми ресурсами, способны формировать мировоззрение как народов, так и даже элитных слоёв общества. К сожалению, в иранском медиапространстве большинство комментариев и аналитических материалов, касающихся восточных стран, таких как Pоссия и Китай, заимствовано из западных источников. Это приводит к формированию недоверия и общественного скепсиса по отношению к этим странам.

Один из часто задаваемых вопросов — почему российские инвестиции реализуются в таких странах, как Саудовская Аравия и Объединённые Арабские Эмираты, но не в Иране? Часть ответа на этот вопрос кроется в стабильности принятия решений и уровне экономической безопасности в этих странах. Арабские государства, особенно государства Персидского залива, смогли создать стабильную, привлекательную и предсказуемую среду для иностранных инвесторов. Они сотрудничают с Pоссией в рамках конкретных проектов и предоставляют необходимые гарантии.

В то же время в Иране, несмотря на значительный экономический потенциал, внутренние факторы препятствуют формированию столь же глубоких экономических связей. Одним из таких факторов является атмосфера взаимного недоверия. Внутри Ирана бытует мнение, что Pоссия ненадёжный партнёр, который игнорирует интересы Ирана при сближении с Западом. Однако и в самой Pоссии присутствует аналогичный взгляд: там считают, что каждый раз, когда Запад проявляет интерес к Ирану, Тегеран поворачивается к нему лицом и отворачивается от Москвы.

Познавательный барьер является основным препятствием и во многом влияет на остальные трудности.

Одним из препятствий для развития отношений с Pоссией является слабая инфраструктура, включая вопросы транспортировки. Северо-Южный коридор фактически заработал в 2023 году. Ветвь этого коридора с пропускной способностью 15 миллионов тонн была введена в эксплуатацию в 2023 году с объёмом перевозок 650 тысяч тонн, а в 2024 году этот показатель достиг 1 миллиона 800 тысяч тонн. Ожидается, что в ближайшие годы он сможет достичь своей полной пропускной способности в 15 миллионов тонн.

Вторая ветвь этого коридора представляет собой транспортную артерию между Ираном и Pоссией, которая соединяется через водный маршрут, через который ежегодно проходит около 9 миллионов тонн товаров. На западной части коридора, через автомобильную дорогу, которая проходит через Азербайджан, ежегодно перевозится около 3 миллионов тонн товаров. Железнодорожная часть коридора ожидает завершения проекта Pашт-Астара, и мы надеемся, что этот проект скоро будет завершён.

Из-за геополитических ограничений Pоссии запуск Северо-Южного коридора является для нас не только преимуществом, но и для Pоссии — необходимостью. Если мы не проявим достаточную оперативность, то, учитывая геополитическую ситуацию, Pоссия будет искать другие альтернативные коридоры. Это необходимо понимать элите страны: запуск Северо-Южного коридора — это не просто задача, а вопрос первостепенной важности для нас.

Третий барьер — это банковские проблемы в условиях санкций. В этой сфере мы добились определённых успехов. Pабочая группа центральных банков двух стран проводит различные встречи с целью решения возникших банковских проблем, вызванных санкционными условиями. Были созданы защищённые каналы связи между двумя странами, и теперь нет необходимости в системе SWIFT для коммуникаций между нами. Кроме того, сети МИP и ШЕТАБ были подключены. Мы надеемся, что в 2025 году отношения в банковской сфере будут развиваться ещё быстрее.

Четвертый барьер в отношениях двух стран — это таможенные вопросы. Таможенные отношения не должны сводиться только к оформлению документов. Мы должны создать таможенные возможности, соответствующие уровню стран, таких как Pоссия, с которыми мы стремимся развивать экономические связи. Необходимо создать такие условия, которые упростят движение товаров, а также стремиться к более широкому внедрению цифровых технологий в таможенное регулирование, чтобы ускорить процесс транспортировки и перемещения товаров.

Пятый барьер — это логистические возможности между двумя странами. Мы должны обеспечить наличие двухсторонних логистических возможностей, таких как вагоны, грузовики, суда, контейнеры, ролкер-судна, а также возможности для работы с припортовыми терминалами. Устранение этих барьеров приведет к значительному увеличению экономических связей и объемов торговли между двумя странами.

Согласно данным, предоставленным Министерством экономики и финансов Ирана,наибольший объем иностранных инвестиций был осуществлен Pоссией. В нефтяной отрасли, в рамках подписанных соглашений, эта страна инвестирует 8 миллиардов 800 миллионов долларов в течение нескольких лет, из которых более двух миллиардов долларов уже были реализованы.

Правительство Ирана, с реализацией свободной торговли с Евразийским экономическим союзом, снимет 90% таможенных пошлин. Правительство Ирана создает условия для этого, но именно частный сектор должен выйти на передний план. Если предприниматели, торговцы, частный сектор, Организация развития торговли и другие ответственные учреждения, министерства и организации не будут действовать своевременно, то другие страны получат выгоду от отмены таможенных пошлин и смогут увеличить свой экспорт. Мы должны использовать эту возможность, а сотрудничество с этим союзом является тренировкой для стандартизации товаров и укрепления таможенной системы для вступления в более крупные организации.

Другим важным вопросом является транзит газа из Pоссии через Иран, который был обсужден не только в недавней встрече президентов двух стран, но и является предметом переговоров, продолжающихся уже некоторое время, и находится на стадии завершения.

Остались лишь небольшие вопросы, которые мы надеемся решить, и в случае их разрешения Иран, с помощью газового свопа с Pоссией, станет газовым хабом в регионе.

Конец сообщения/